Dolina Jaryły (Jarłu)
Zaczniemy nietypowo, od wpisu na pewnym blogu. ten wpis mówi więcej o Mikołaju Rerichu niż można to wyczytać z uczonych biografii na jego temat. Fragmenty tych biografii po polsku, angielsku i rosyjsku zamieścimy poniżej ale to tylko tak informacyjnie dla tych którzy o nim nic nie wiedzą.
Dobra (Daba-Dażboga) – Matka Mira (Światła, Świata, Pokoju i Chwały)
Dla mnie osobiście ( podobnie jak dla autora wpisu poniżej ) Mikołaj Rerich jest nie tylko wielkim malarzem i mistykiem, człowiekiem zakochanym w górach, fanatycznym wyznawcą Wiary Przyrody i człowiekiem składającym Przyrodzie hołd twórczością całego swojego życia. Ja za jego główne dzieło uznałbym dzienniki jego podróży Ałtaj – Himalaje , doskonałą literaturę, która w przemyślany sposób wzbudza wzruszenia surową przyrodą i oddaje nieziemskiego wręcz ducha tamtych gór, niesamowite surowe piękno, które niesie w sobie boskie tchnienie – niebywałą wspaniałość, wzniosłość, piękno trudno wyrażalne w słowach, ładność-harmonię dostępną tylko boskim dziełom – tworom Matki Ziemi.
Bajan
Cytat z prywatnego blogu:
„….Rerichem zaraził mnie Sasza. Któregoś dnia zabrał mnie do jego muzeum przy małym Znamieńskim piereułku 3/5.
Rerich zafascynował mnie głęboko. Głównie jako malarz i wybitny podróżnik – namalował siedem tysięcy obrazów. Ale nie dlatego. Wiele obrazów poświęcił wysokim górom. Są dramatyczne, subtelne i piękne. Rerich przez całe życie poszukiwał Piękna, Prawdy i Mądrości, które były dla niego święte.
Dobra-Dażboga
W tych obrazach to jest widoczne. Emanuje z nich prostota. Osiemdziesiąt pięć lat temu ruszył w wielką podróż przez Ałtaj, chiński Turkiestan, Mongolię i Tybet. Zatrzymał się w Indiach. Jego celem były Himalaje. Podczas dwuletniej wędrówki prowadził badania lingwistyczne, etnograficzne, medyczne i malował. Namalował wtedy ponad 500 obrazów.
Kowale – kucie mieczy
Muzeum przy Znamieńskim zawiera niedużą ich kolekcję. Większość znajduje się w Nowym Jorku.
Rerich podbił mnie też jako pisarz. Po powrocie z Moskwy wyszperałam w antykwariatach jego dzienniki z podróży zebrane w tomie Ałtaj-Himalaje, wydane w Polsce w 1980 r.
Pani Ognia – Swara (Agni – Światłość i Oświecenie)
Barwna relacja i skarbnica wiedzy o Azji Środkowej.
Po zakończeniu swojej wielkiej ekspedycji, Rerich z rodziną osiedlił się w dolinie Kulu, na podgórzu himalajskim. Zmarł w 1947. Jego prochy spoczywaja na skłonie którejś z himalajskich gór i patrzą na ośnieżone szczyty.. .
Swarożyc
Polska biografia:
ze strony: Etnografia.org
W co się wierzy na Ałtaju?
(Paweł Krzyworzeka)
Strona: 2/2
Nikołaj Konstantinowicz Rerich (1874-1947)
Mikołaj Rerich jest postacią, która znacznie przyczyniła się do rozpowszechnienia „mistycznego” wizerunku tego regionu. Rosjanie znają Rericha głównie z jego twórczości malarskiej i pisarskiej. Zajmował się staroruską literaturą i sztuką. W latach 20. zorganizował wyprawę transhimalajską. Była spektakularnym przedsięwzięciem.
Zew Nieba – Błyskawica (Mołonija – Cicha Błyskawica, Ysk)
W trakcie dwuletniej wyprawy Mikołaj Rerich, wraz z członkami ekspedycji, prowadził badania lingwistyczne, etnograficzne, medyczne (lecznictwo tradycyjne). Szlak wyprawy był niekiedy bardzo trudny. Rerich opowiada o przejściu trzydziestu pięciu przełęczy górskich na wysokości od 4300 m do 6400 m.
Córka warjagi
Mikołaj Konstantinowicz czuł się stworzony do takich wyzwań: […]wierzę, że surowość gór pomaga człowiekowi znaleźć w sobie męstwo i rozwinąć siłę ducha.(M. Rerich, s. 132) Podczas wyprawy namalował pięćset obrazów. Jego prace przechowywane są m.in. w muzeum Rericha w Nowym Jorku.
Błogosławione Drzewo Piękna
Spuścizna pisarska Rericha obejmuje pamiętniki, pisma filozoficzne, wiersze. W Polsce wydano dzienniki jego podróży, zebrane w tomie Ałtaj – Himalaje (1980). Zafascynowanie twórczością Mikołaja Konstantinowicza było impulsem do powstania ruchu rerichowców, który postuluje zwrócenie się w kierunku tradycji i filozofii wschodu. Dzięki temu ma nastąpić przemiana światopoglądu zachodniego zorientowanego na konsumpcję dóbr.
Wszyscy, których spotykałem w górach słyszeli o rerichowcach. Dowiedziałem się, że tam dokąd idę (jezioro Akkiem u podnóża Biełuchy), odbywa się konferencja rerichowców. Miałem nadzieję dowiedzieć się czegoś więcej o nich – niestety dotarłem tam za późno. W dziennikach Rericha Ałtaj jawi się nam jako niezwykłe miejsce, nazywa je „potężną pieśnią Syberii”.
Wiedunka
O niesamowitości rejonu świadczy na przykład to, że jest położony w równej odległości od czterech oceanów; w jeziorze Akkiem (u podnóża góry Biełucha, Oko – przyp. C.B.) woda jest mlecznobiała, ponieważ – jak twierdzi autor dzienników – dokładnie przez jego środek przebiega pięćdziesiąty równoleżnik.
Kwiaty-Ognie zwycięstwa Timura
Jak by sam Rerich malował
Kilka dni biwakowałem nad tym białym jeziorem. Jest to jedno z bardziej popularnych miejsc na Ałtaju, gdyż jezioro jest położone u podnóża najwyższej ałtajskiej góry. Namiot swój rozstawiłem na półce skalnej na zboczu, więc miałem stamtąd widok na Biełuchę i dolinę Akkiem.
Jutrzenka
Miejsce było wspaniałym punktem widokowym, każda osoba schodząca z góry zatrzymywała się tutaj na chwilę. Co wieczór natomiast, znad jeziora, przychodziło trzech chłopców popatrzeć na góry oświetlone pomarańczowym światłem zachodzącego słońca.
Stali nieruchomo, wpatrując się w krajobraz, dopóki słońce nie zaszło. Za każdym razem któryś wzdychał mówiąc przy tym: „Jak by sam Rerich malował”. Ulubionym punktem młodych turystów na tej panoramie były kolorowe wzgórza wokół doliny Jarłu. Wyglądały jak usypane z różnokolorowych kamieni (zaczynając od południa): różowych, pomarańczowych, rdzawych, fioletowych i srebrnych.
Bój ze Żmijem
W drodze do doliny Jarłu
Pierwszy raz o tej dolinie usłyszałem już w autobusie z Gorno-Ałtajska od siwowłosego Gruzina Gorana. Otóż Goran kilka lat temu wyjechał z rodzinnej wioski nad Morzem Czarnym w poszukiwaniu ludzi, którzy myślą podobnie jak on. Znalazł ich dopiero Niżnym Nowogrodzie, tam się przeprowadził i mieszka od siedmiu lat. Nie udało mi się jednak dopytać co miał na myli mówiąc, ze szukał ludzi o podobnych poglądach.
Żmijewna – Iworoda
Nie niektóre pytania odpowiadał bardzo enigmatycznie, np.: Kiedy pytałem kim jest z zawodu. Mówił, że każdym i jeśli się skupi, potrafi posiąść każdą wiedzę i umiejętność. W góry jechał, żeby napełnić się energią kosmiczną. Opowiadał mi o miejscach, gdzie taka energia jest w największym stężeniu.
Dzień Osta
To wtedy właśnie padła nazwa Jarłu. Goran zamierzał dotrzeć do energetycznego głazu w tej dolinie. Okazało się, że trasa Gruzina pokrywa się z moją dlatego, postanowił iść ze mną. Jeszcze w autobusie dołączył do nas Janusz – Węgier, samotny podróżnik, antropolog.
Dom Solveg
Gruzin bardzo dużo opowiadał, było to interesujące… tyle tylko, że przez pierwsze dwa dni, potem zaczęły nas nudzić jego historie i pouczenia, dlatego z Januszem rozważaliśmy zmianę trasy, tak by już nie było z nim „po drodze”. Goran starał się nas przekonać byśmy w pełni korzystali z możliwości czerpania energii zgromadzonej w tych górach. Kilka jego rad mocno wryło mi się w pamięć, np.: guma nie przepuszcza energii, dlatego podeszwy powinny być wykonane z innego tworzywa; osłoń łydki, przez nie wchłaniasz wiele energii; po postoju podziękuj miejscu, które udzieliło ci gościny.
Święty Gaj – Guga Czohan – indyjski kniaź z Kaukazu
Najwięcej uwagi poświęcał diecie, za najcenniejsze produkty uważał orzechy i suszone owoce. W czasie wędrówki tylko tym się żywił i nie szczędził uwag o naszych potrawach szybkiego przygotowania oraz mięsnych przekąskach. Pierwszą noc spędziliśmy w domku specjalnie wybudowanym dla turystów przy głównym szlaku. Tutaj spotkaliśmy grupkę turystów wracających z gór.
Drzewy (starodawny) Żmij
Z kilkoma z nich Goran przeprowadził następujący dialog (cytowany na wstępie tego artykułu):
– Kilka dni pracowaliśmy na lodowcu pod Biełuchą. Nie spotkałem się wcześniej z tak wielką mocą.
– Robiliście zdjęcia? – z zaciekawieniem spytał Goran – Na odbitkach będzie tam słup ognia. – dodał
– Tak… tak wiemy.
– A jak z pogodą?
– Wyśmienicie… jakie światło, jakie kolory… perełka, perełka. – westchnął jeden z grupki młodych.
– Mieliście czyste myśli, to dlatego. Tutaj gdzieś muszą być źli ludzie bo już od dwóch dni leje. Musimy nad tym popracować.
– Od jakiego mistrza jesteś?
– Afanasija. A wy?
– Jurija.
– Pozdrówcie go serdecznie – wypowiadając te słowa pochylił swą siwą głowę.
-Ty swego.- odpowiedzieli przyciszonym głosem.
Zaklinanie Ziemi
Do czasu tej rozmowy wydawało mi się, że wizja Ałtaju, którą przedstawił mi Goran była jego indywidualnym, oryginalnym wymysłem. Okazało się, że ci młodzi ludzie podobnie do niego postrzegali te góry. Spotykając kolejnych turystów umacniałem się w przekonaniu, że Mikołaj Rerich miał rację pisząc o spotkanych na Ałtaju ludziach: Gdzie jeszcze na świecie jest druga taka pograniczna komendantura, w której można porozmawiać o kosmosie i o ewolucji świata? (M. Rerich, s. 294)
Wieszczek Bieda
POLECAM STRONY WWW – POOGLADAJCIE OBRAZY RERICHA!!!!
www.roerich.org
http://agnijoga.fm.interia.pl/agni.htm
http://www.gildia.com/teksty/kormak/podziemia/podziemne_krolestwo_1
Witeż (witung, świtung)
A. Halemba W co najlepiej wierzyć? Religia jako czynnik „odrodzenia narodowego” Ałtajczyków, w: Wielka Syberia Małych Narodów, [red.] E. Nowicka, Kraków.
M. Rerich Ałtaj-Himalaje, Warszawa. 1980
Ł. Smyrski Procesy narodowościowe w południowej Syberii. Współczesność a tradycja – wpływ neotradycjonalizmu, na kształtowanie się tożsamości rdzennych mieszkańców republiki Ałtaj, Tuwa i Chakasja. Praca dokorska, maszynopis w IEiAK UW, Warszawa.
Żarzduszt (Zaratusztra)
Fragment biografii z Nowojorskiego Muzeum Rericha:
Nicholas Konstantinovich Roerich was born in St. Petersburg, Russia, on October 9, 1874, the first-born son of lawyer and notary, Konstantin Roerich and his wife Maria. He was raised in the comfortable environment of an upper middle-class Russian family with its advantages of contact with the writers, artists, and scientists who often came to visit the Roerichs. At an early age he showed a curiosity and talent for a variety of activities. When he was nine, a noted archeologist came to conduct explorations in the region and took young Roerich on his excavations of the local tumuli. The adventure of unveiling the mysteries of forgotten eras with his own hands sparked an interest in archeology that would last his lifetime.
Piękne konie
Through other contacts he developed interests in collecting prehistoric artifacts, coins, and minerals, and built his own arboretum for the study of plants and trees. While still quite young, Roerich showed a particular aptitude for drawing, and by the time he reached the age of sixteen he began to think about entering the Academy of Art and pursuing a career as an artist. His father did not consider painting to be a fit vocation for a responsible member of society, however, and insisted that his son follow his own steps in the study of law. A compromise was reached, and in the fall of 1893 Nicholas enrolled simultaneously in the Academy of Art and at St. Petersburg University.
Wielka Żertwa
In 1895 Roerich met the prominent writer, critic, and historian, Vladimir Stasov. Through him he was introduced to many of the composers and artists of the time — Mussorgsky, Rimsky-Korsakov, Stravinsky, and the basso Fyodor Chaliapin. At concerts at the Court Conservatory he heard the works of Glazunov, Liadov, Arensky, Wagner, Scriabin, and Prokofiev for the first time, and an avid enthusiasm for music was developed. Wagner in particular appealed to him, and later, during his career as a theater designer, he created designs for most of that composer’s operas.
Uwielbienie Nieba
Moreover, musical terms and analogies can appropriately be applied to Roerich’s painting. He frequently related music to the use of color and color harmonies, and applied this sense to his designs for opera. As Nina Selivanova wrote in her book, The World of Roerich: �he original force of Roerich’s work consists in a masterly and marked symmetry and a definite rhythm, like the melody of an epic song.�
The late 1890’s saw a blossoming in Russian arts, particularly in St. Petersburg, where the avant-garde was forming groups and alliances, led by the young Sergei Diaghilev, who was a year or two ahead of Roerich at law school and was among the first to appreciate his talents as a painter and student of the Russian past.
Święta Wyspa
One of Diaghilev’s first achievements was the founding, with Princess Maria Tenisheva and others, of the magazine The World of Art. This magazine enjoyed a relatively short life but had an important influence in Russian art circles. The magazine declared itself the enemy of the academicians, the sentimentalists, and the realists. It introduced to its readership, which was made up mostly of the intelligentsia, the vital elements of Russian artistic circles, European post-impressionism, and the modernist movement. Roerich contributed to it and sat on its editorial board. Other Russian painters involved were Alexandre Benois and Leon Bakst, who later became Roerich’s co-workers in the early days of Diaghilev’s Ballets Russes.
Strażnik Pustyni
After finishing his university thesis, Roerich planned to set off for a year in Europe to visit the museums, exhibitions, studios, and salons of Paris and Berlin. Just before leaving he met Helena, daughter of the architect Shaposhnikov and niece of the composer Mussorgsky. There seems to have been an immediate mutual attraction, and they were soon engaged to be married. On his return from Europe their marriage took place.
Snieguroczka i Lelij
Helena Roerich was an unusually gifted woman, a talented pianist, and author of many books, including The Foundations of Buddhism and a Russian translation of Helena Blavatsky’s Secret Doctrine. Her collected Letters, in two volumes, are an example of the wisdom, spiritual insight, and simple advice she shared with a multitude of correspondents — friends, foes, and co-workers alike.
Bez Lęku – Niedźwiedź
Later, in New York, Nicholas and Helena Roerich founded the Agni Yoga Society, which espoused a living ethic encompassing and synthesizing the philosophies and religious teachings of all ages.
Prompted by the need to provide some income for his new household, Roerich applied for and won the position of Secretary of the School of the Society for the Encouragement of Art, later becoming its head, the first of many positions that Roerich would occupy as a teacher and spokesman for the arts.
Roerich determined to overhaul the Society and rescue it from the academic mediocrity it had foundered in for many years. He instituted a system of training in art that seems revolutionary even by today’s standards: to teach all the arts — painting, music, singing, dance, theater, and the so-called �ndustrial arts� such as ceramics, painting on porcelain, pottery, and mechanical drawing — under one roof, and to give his faculty free rein to design their own curriculum.
Gołubina Kniga
The cross-fertilization of the arts that Roerich promoted was evidence of his inclination to harmonize, bring together, and find correspondences between apparent conflicts or opposites in all areas of life. This was a hallmark of his thinking, and one sees it demonstrated in all the disciplines he explored. He constantly sought to break down compartmentalization, and, indeed, even in his own art he defied categorization and created a universe uniquely personal. In his writings on ethics also, it can be seen that he constantly sought to connect ethical problems with scientific knowledge of the surrounding world.
Ucałuj Ziemię
It was Roerich’s gift that these �onnections�appeared so natural to him and presented themselves in all life’s manifestations. And it was this talent for synthesis, which he admired in others and encouraged in the young, that enabled him to correlate the subjective with the objective, the philosophical with the scientific, Eastern wisdom with Western knowledge, and to build bridges of understanding between such apparent contradictions.
Pochód Włodzimierza na Korsuń
He reminded us that these contradictions were often the result of man’s ignorance, and that an expanding consciousness, which each individual was duty-bound to pursue, would lead to eventual recognition of the illusoriness, or relativity, of things. As Garabed Paelian affirms in his book Nicholas Roerich: Roerich �..learned things ignored by other men; perceived relations between seemingly isolated phenomena, and unconsciously felt the presence of an unknown treasure.
Oczekująca
Perhaps it is this �nknown treasure�that in Roerich’s paintings speaks to the viewer who is attuned to that underlying meaning, and further explains the transcendental feelings that some experience through his canvases.
Ogień
In 1902, the Roerichs celebrated the birth of their first son, George, and in the summers of 1903 and 1904, they set off on an extended tour of forty cities throughout Russia. Roerich’s purpose was to contrast the styles and historical context of Russian architecture. The voyage was one of discovery, for wherever they went he was able to locate the remnants of Russia’s past — ancient monuments, churches, city walls, and castles. He found that these had, in many instances, been neglected for centuries. As an archeologist and art historian he was aware of what an important key they were to Russia’s cultural history. He determined to draw attention to the situation and somehow arrange to have them protected and preserved, and with this goal in mind painted a series of seventy-five works depicting the structures. The experience of this journey had a lasting effect, for on his return in 1904, Roerich promulgated the plan that he hoped would create protection everywhere for such cultural treasures, a plan consummated thirty-one years later in the Roerich Pact. This kind of thinking was not common in those days, and anticipated the importance that, today, most countries of the world place upon preservation of their cultural heritage.
Objawienie
In 1904 Roerich painted the first of his paintings on religious themes. These mostly dealt with Russian saints and legends, and included Message to Tiron, Fiery Furnace, and The Last Angel, subjects that he returned to with numerous variants in later years. The Treasure of the Angels was described by one writer: � host of angels in white garments stand silently row after row guarding a mysterious treasure with which are bound up the destinies of the world. It is a blue black stone with an image of the crucifix cut into it, glowing with emerald hues.�The angels are an early depiction of the hierarchical Masters that peopled the heart of Roerich’s belief in a Great Brotherhood, watching over and guiding humanity in its eternal journey of evolution. The �tone�pictured by Roerich is the representation of an image that recurs in different forms in his paintings and throughout his writings. The word �reasure�figures prominently in the titles of many of Roerich’s paintings, as, for instance, in The Treasure of the Mountain and Hidden Treasure. It is clearly not material wealth that he refers to, but rather the spiritual treasures that lie buried, yet available to those with the will to unearth them.
Nastazja Mikulczina
Meanwhile Roerich’s search for archeological treasures continued. The Stone Age particularly intrigued him, and he amassed a large collection of artifacts from that era. His paintings frequently reflected this interest, as in Three Glaives in which the subject matter is archeological in nature, and relates to an ancient legend. Roerich wrote about the unusual similarity of Stone Age techniques and methods of ornamentation in far-separated regions of the globe. In comparing these correspondences, he came to instructive conclusions as to the commonality of human expression and creativity.
Mikuła Sieljanowicz
T H E T H E A T R I C A L Y E A R S
In 1906, in the first of many entrepreneurial efforts that were to bring Russian art and music to the attention of Europeans, Sergei Diaghilev arranged an exhibition of Russian paintings in Paris. These included sixteen works by Nicholas Roerich. The next year, Diaghilev introduced Fyodor Chaliapin to Paris audiences, along with the music of Mussorgsky, Rimsky-Korsakov, Borodin, Rachmaninov, Scriabin, Glazunov, Stravinsky, and others. In 1909 he presented Chaliapin in Rimsky-Korsakov’s Ivan the Terrible, with costumes and sets designed by Roerich. In the Polovtsian Dances from Borodin’s Prince Igor, also designed by Roerich, and in other ballets, Diaghilev introduced a corps of Russian dancers that later became famous as the Ballets Russes, which included Pavlova, Fokine, and Nijinsky. Roerich’s designs furthered his reputation for the telling depiction of ancient cultures and their practices.
Diaghilev pioneered an art form that involved the collaboration of the designer as �uteur.�Thus Alexandre Benois influenced the creation of the ballet Petrouchka, and Nicholas Roerich was the prime mover and, with Igor Stravinsky, the co-creator of the ballet Le Sacre du Printemps, or, The Rite of Spring.
At first entitled The Great Sacrifice: a Tableau of Pagan Russia, the motif for the ballet grew out of Roerich’s absorption with antiquity and, as he wrote in a letter to Diaghilev, �he beautiful cosmogony of earth and sky.�In the ballet Roerich sought to express the primitive rites of ancient man as he welcomed spring, the life-giver, and made sacrifice to Yarilo, the Sun God. It was a story unlike that of any ballet before it. Stravinsky’s score and Nijinsky’s choreography were equally unexpected, and provoked controversy that was to continue for many years.
At the opening in Paris on May 29, 1913, one of the audience described the scene: �othing that has ever been written about the battle of Le Sacre du Printemps has given a faint idea of what actually took place. The theater seemed to be shaken by an earthquake. It shuddered. People shouted insults, howled and whistled, drowning out the music. There was slapping and even punching…the ballet was astoundingly beautiful.�
Stołp
Interpreting what could have been described as negative, barbaric behavior, Roerich later wrote: � remember how during the first performance the audience whistled and roared so that nothing could even be heard. Who knows, perhaps at that very moment they were inwardly exultant and expressing this feeling like the most primitive of peoples. But I must say, this wild primitivism had nothing in common with the refined primitiveness of our ancestors, for whom rhythm, the sacred symbol, and refinement of gesture were great and sacred concepts.�
Sacre represented the culmination of Roerich’s collaboration with Diaghilev. He recognized in the impresario a true champion of Russian art, and after Diaghilev’s death in 1929 wrote: �e may regard the…achievement of Diaghilev as that of a great individual, but it would be still more exact to regard him as the true representative of an entire movement of synthesis, an eternally young representative of the great moment when modern art shattered so many conventions and superficialities.�
Baczenie
In the years immediately preceding World War I, Roerich sensed an impending cataclysm, and his paintings symbolically depicted the awful scale of the conflict he felt descending upon the world. These works marked the birth of Roerich the �rophet.�
In Battle in the Heavens Roerich used the violent contrast of light and darkness to suggest the terrible events that would soon overtake Russia and all Europe.
By this time, in his depiction of both historical and natural themes, symbolism and the use of allegory had become essential ingredients in his work. As one critic wrote: �e populated his world not with participants in transitory dramas and comedies, but with spokesmen for the most steadfast ideas about the truth of life, the millennial struggle of good and evil, the triumphal procession of a bright future for all.�
Krzyk Żmija
T R A V E L T O O T H E R S H O R E S
In 1915 Roerich became ill with pneumonia, and was sent by his doctor to recuperate with his family in Sortavala, Finland. This was a period of great unrest the world over, and no less so in the lives of the Roerich family. In Roerich’s paintings of the period, such as Karelia — Eternal Expectation and The Waiting Woman the cold, austere countryside of rocks and uninhabited shores of the north seems to express a sense of poignant longing. In The Waiting Woman, her gaze is fixed on the horizon as if she awaits some sign of the return of long-gone voyagers.
By 1917 the revolution was raging in Russia and returning there would have been dangerous. The family began making plans to visit India, whose magnetic appeal had been felt increasingly during these years. This became a possibility in 1918 when Roerich was invited by a Swedish entrepreneur to exhibit his paintings in Stockholm. From there the family proceeded to London, where Sir Thomas Beecham had invited Roerich to design a new production of Prince Igor for the Covent Garden Opera.
…
Całość na stronie: Nicholas Roerich Museum in New York
Gesar
A to ze strony Agnijoga (gdzie odsyłam po głębszą wiedzę o Szambali i Biełowodje) – Nie tylko o tym gdzie dotarł Mikołaj Rerich z żoną, ale i gdzie dotarła Bławacka:
LEGENDARNE BIEŁOWODJE
Legendy wielu narodów Świata opowiadają o tym, że gdzieś, w nieosiągalnym dla ludzi miejscu, na szczytach wysokich gór znajduje się cudowna kraina, gdzie króluje wieczna wiosna i młodość, gdzie jest święte źródło nieśmiertelności — mieszkają tam Wielcy Święci i Mędrcy. Różni ludzie nazywają to miejsce w różny sposób. Starowiercy Ałtaju nazywają go Biełowodjem, Hindusi — Kalapą, Tybetańczycy — Szambalą.
Kryszna – Wiosna w Kulutcie
Jeden ze Starowierców opowiada: “Wiele ludzi szło do Biełowodja. Nasi dziadkowie chodzili. Znikali na trzy lata i dochodzili do świętego miejsca. Ale nie pozwalano im tam zostać, należało wracać. Dużo cudownych opowiadań przynosili ze sobą stamtąd. Lecz o najcudowniejszych nie wolno było im opowiadać.”
Zachowała się jeszcze jedna legenda o Biełowodju, którą chroniono przez długie stulecia jak najbardziej poufną tajemnicę, dopiero po upływie tysiąclecia została odkryta dla wszystkich. Oto ta historia:
W roku 987 książę Kijowa Włodzimierz Czerwone Słoneczko, pragnąc zmienić panujące w swym księstwie wierzenia, wysłał sześciu posłańców do ościennych krajów, żeby poznać, jakie tam są wierzenia, by spośród nich wybrać najlepsze. Jednakże, siódmego posła potajemnie wysłał na Wschód do nieznanej krainy. Tym ostatnim posłańcem był mnich — Ojciec Sergiusz. O dalszych losach tej misji nic nie było wiadomo, dopiero w połowie XX wieku historia Ojca Sergiusza została ujawniona.
Wyprawa – włóki
W 1043 roku w Kijowie stary mnich, czując bliską śmierć, na spowiedzi objawił tajemnicę, która miała być od tego czasu przekazywana ustnie jako poufna wiadomość. Uprzedził on, że “legenda ta zostanie rozpoznana jako skarb przez ludzi na Ziemi dopiero wtedy, gdy przyjdzie Czas i nastąpi Nowa Era.” Mnichem tym był Ojciec Sergiusz, który 56 lat przed tym stanął na czele posłów księcia Włodzimierza, zmierzających do zagadkowej krainy na Wschodzie. Oto co powiedział:
“Kraina Biełowodje nie jest bajką, lecz rzeczywistością. W opowiadaniach różnych narodów ma różne nazwy. W jej cudownych siedzibach przebywają oświeceni, delikatni, cierpliwi, współczujący, miłosierni i jasnowidzący Wielcy Mędrcy — współpracownicy Świata Wyższego. Ci Wielcy Święci, łączący się w jedno z Bogiem i stanowiący jeden Duch z Nim, pracują bez przerwy w pocie czoła razem ze wszystkimi niebiańskimi Siłami Światła, dla pomyślności i dobra wszystkich narodów Ziemi. Miejsce to jest królestwem ducha czystego, piękna, cudownych ogni, wzniosłych czarujących tajemnic, radości, światła, pokoju oraz niedoścignionej wspaniałości.
Gwiazda Bohatera (Gieroja)
Ludzie ze wszystkich stron świata dążą do tej przepowiedzianej Krainy, lecz na każde sto lat trafia tam jedynie siedmiu powołanych, sześciu z nich powraca, przynosząc ze sobą otrzymaną tam poufną Wiedzę, rozwinięte nowe uczucia i rozjaśnione dusze i serca. Tylko jednemu z nich pozwala się tam pozostać.”
Niektóre legendy wskazują nawet geograficzne miejsce, gdzie znajduje się tajemna kraina: gdzieś w Himalajach. Wielu z mieszkających w pobliżu Himalajów, gdzie leży ta zagadkowa Kraina, wie o niej, lecz święcie chroni tę wielką Wiedzę i nie przekazuje jej pierwszemu lepszemu. Wspaniały artysta malarz, naukowiec, podróżnik i pisarz, urodzony w Rosji, sławny na całym świecie — Mikołaj Rerich, tak wspomina swoje spotkanie z Lamą (mnichem z Tybetu):
“Lama, opowiedz mi o Szambali.”
“Ale przecież wy, tam na Zachodzie, nie wiecie nic o Szambali i nie chcecie wiedzieć. Pytasz, prawdopodobnie, z ciekawości jedynie i nadaremnie wymawiasz to święte słowo.”
“Lama, ja nie przypadkowo pytam cię o Szambali. Wszędzie ludzie wiedzą o tym Wielkim Symbolu, jednakże różnie go nazywają. Mamy przeczucie, że pod świętymi symbolami kryje się Wielka Prawda.”
Nie było łatwo dowiedzieć się czegoś więcej na temat tej najbardziej poufnej wiedzy od Świętych Mędrców ze Wschodu (w naszych dniach bardzo mało jest takich ludzi). Należało wykazać, że nie kieruje tobą zwykła ciekawość, jedynie wówczas można było liczyć na zaufanie z ich strony.
Atlantyda w Głębinie
Przez dłuższy czas uważano, że te niezwykłe legendy są jedynie wymysłem i fantazją. Ale w końcu XIX stulecia do tej zagadkowej krainy dostała się rosyjska kobieta, słynna pisarka, Helena Bławacka, a w 1926 roku odwiedzili Szambalę — Mikołaj Rerich i jego żona Helena Rerich. Wszyscy oni nie tylko zwiedzili tę krainę, lecz również rozmawiali z mieszkającymi tam Wielkimi Nauczycielami Kosmosu — Himalajskimi Mahatmami, i otrzymali od nich Wielką Wiedzę. O czym ta Wiedza? O życiu Wszechświata i zamanifestowanego Kosmosu, o ścisłej więzi z tym Kosmosem i z naszą planetą, o śmierci i nieśmiertelności, o wielkim kosmicznym przeznaczeniu człowieka. W tej wiedzy zawarte są odpowiedzi na pytania, które w ciągu wielu stuleci zadawali ludzie, dorośli i dzieci, nasi przodkowie i nasi współcześni. Spróbujmy i my, chociaż częściowo, dotknąć tych WIELKICH TAJEMNIC ŻYCIA.
O czym więc dowiedzieli się Mikołaj i Helena Rerichowie przebywając w Szambali?
….
Światogor
I o Mikołaju Rarogu czyli Rerichu po rosyjsku:
Рерих, Николай Константинович
Материал из Википедии — свободной энциклопедии
| Николай Константинович Рерих (Рёрих) | |
 Николай Рерих (1940 – 1947 годы) |
|
Никола́й Константи́нович Рéрих (в ряде источников — Рёрих, о фамилии см. подробнее) (27 сентября (9 октября) 1874, Санкт-Петербург — 13 декабря 1947, Кулу, Химачал-Прадеш, Индия) — русский художник, философ, мистик,[1] учёный, писатель, путешественник, общественный деятель,[2] масон.[3] Создатель около 7000 картин (многие из которых находятся в известных галереях мира) и около 30 литературных трудов, автор идеи и инициатор Пакта Рериха, основатель международного движения в защиту культуры.[источник?] Оказал особое влияние на развитие Нью-эйдж в России.[4] Широко распространена версия о том, что Рерих был агентом Коминтерна и ОГПУ.[5]
Жизнь и творчество
Российский период
Представители рода Рерихов со времён Петра Первого занимали видные военные и административные посты в России.[6] Его отец — Константин Фёдорович — был известным нотариусом и общественным деятелем. Мать — Мария Васильевна Калашникова, происходила из купеческой семьи. Среди друзей семьи Рерихов были такие видные деятели, как Д. Менделеев, Н. Костомаров, М. Микешин, Л. Ивановский и многие другие.
С детских лет Николая Рериха привлекали живопись, археология, история и богатое культурное наследие Востока.[7]
«Заморские гости». 1901 [Zamorscy goście]
В 1893 году по окончании гимназии Карла Мая Николай Рерих одновременно поступает на юридический факультет Петербургского университета (закончил в 1898 году) и в Императорскую Академию художеств. С 1895 года занимается в студии знаменитого художника Архипа Ивановича Куинджи. В это время он тесно общается с известными деятелями культуры того времени — В. В. Стасовым, И. Е. Репиным, Н. А. Римским-Корсаковым, Д. В. Григоровичем, С. П. Дягилевым. Уже в студенческие годы Рерих становится членом Русского археологического общества. Проводит многочисленные раскопки в Петербургской, Псковской, Новгородской, Тверской, Ярославской, Смоленской губерниях. Начиная с 1904 года, совместно с князем Путятиным, обнаружил несколько неолитических стоянок на Валдае (в окрестностях озера Пирос). Неолитические находки Рериха вызвали подлинную сенсацию в России и Западной Европе.[8]
В 1897 году Н. К. Рерих окончил Петербургскую Академию художеств. Его дипломная картина «Гонец» была приобретена знаменитым собирателем произведений русского искусства П. М. Третьяковым. Стасов В. В., известный критик того времени, высоко оценил эту картину: «Непременно вы должны побывать у Толстого… пусть сам великий писатель земли русской произведёт вас в художники».[9] Встреча с Толстым для молодого Рериха стала судьбоносной.[10] Обращаясь к нему, Лев Толстой сказал: «Случалось ли в лодке переезжать быстроходную реку? Надо всегда править выше того места, куда вам нужно, иначе снесёт. Так и в области нравственных требований надо рулить всегда выше — жизнь всё снесёт. Пусть ваш гонец очень высоко руль держит, тогда доплывёт!»[10]
«Гонец (Восстал род на род)». 1897 [Posłaniec]
Также духовным напутствием для Рериха стали слова о. Иоанна Кронштадского, часто посещавшего дом родителей Рериха: «Не болей! Придётся для Родины много потрудиться».[11]
Н. К. Рерих много работает в историческом жанре. В раннем периоде творчества создаёт полотна: «Сходятся старцы» (1898), «Плач Ярославны» (1893), «Начало Руси. Славяне»(1896), «Идолы» (1901), «Строят ладьи» и др. В этих работах проявляются самобытный талант художника и новаторский поиск в искусстве. «Уже в первых картинах вырисовывается своеобразный стиль Рериха: его всеохватывающий подход к композиции, ясность линий и лаконизм, чистота цвета и музыкальность, великая простота выражения и правдивость».[12] Картины художника построены на глубоком знании исторического материала, передают ощущение духа времени и насыщены философским содержанием.[13]
В 24 года Н. К. Рерих становится помощником директора музея при Императорском Обществе Поощрения Художеств и одновременно помощником редактора художественного журнала «Искусство и художественная промышленность». Через три года он занимает должность секретаря Императорского Общества Поощрения Художеств.
В 1899 году он знакомится в поместье князя Путятина с Еленой Ивановной Шапошниковой. В октябре 1901 года состоялась их свадьба. Елена Ивановна стала для Николая Рериха верной спутницей и вдохновительницей, всю свою жизнь они пройдут рука об руку, творчески и духовно дополняя друг друга. В 1902 году у них родится сын Юрий, будущий учёный-востоковед, а в 1904 — Святослав, будущий художник и общественный деятель.
В 1903—1904 годах Н. К. Рерих вместе с женой совершает путешествие по России, посетив более 40 городов, известных своими древними памятниками старины. Целью этой «поездки по старине» было изучение корней русской культуры. Результатом путешествия стала большая архитектурная серия картин художника (около 90 этюдов) и статьи, в которых Рерих одним из первых поднял вопрос об огромной художественной ценности древнерусской иконописи и архитектуры.
«Спас Нерукотворный и Князья Святые». Мозаика по эскизам Рериха. Троицкая церковь, Почаевская лавра, Тернопольская область, Украина
Как художник Рерих работал в области станковой, монументальной (фрески, мозаика) и театрально-декорационной живописи.
В 1906 году он создаёт 12 эскизов для церкви Покрова Богородицы в имении Голубевых в Пархомовке под Киевом (арх. Покровский В. А.), а также эскизы мозаик для церкви во имя Святых апостолов Петра и Павла на Шлиссельбургских пороховых заводах (арх. Покровский В. А.), для Троицкого собора Почаевской лавры (1910) , 4 эскиза для росписи часовни Св. Анастасии у Ольгинского моста в Пскове (1913), 12 панно для виллы Лившиц в Ницце (1914). В 1914 году им была оформлена церковь св. Духа в Талашкине (композиция «Царица Небесная» и др.).
Многогранный талант Николая Рериха проявился также в его работах для театральных постановок: «Снегурочка», «Пер Гюнт», «Принцесса Мален», «Валькирия» и др. Он был в числе ведущих идеологов и создателей реконструктивного «Старинного театра» (1907—1908; 1913—1914) — заметного и уникального явления в культурной жизни России первой четверти XX века, причём участвовал Н. Рерих в этом историко-драматургическом мероприятии и в качестве создателя декорации, и как искусствовед. Во время знаменитых «Русских сезонов» С. Дягилева в Париже в оформлении Н. К. Рериха проходили «Половецкие пляски» из «Князя Игоря» Бородина, «Псковитянка» Римского-Корсакова, балет «Весна священная» на музыку Стравинского.
Эпоха Серебряного века, в которой начал свой творческий путь Н. К. Рерих, была эпохой духовного подъёма, что, несомненно, оказало влияние на формирование личности художника. Плеяда выдающихся мыслителей: В. С. Соловьев, Е. Н. Трубецкой, В. В. Розанов, П. А. Флоренский, С. Н. Булгаков, Н. А. Бердяев и др. вносила в русскую культуру глубинную философскую мысль, насыщала её напряженными исканиями смысла жизни и нравственных идеалов. Особый интерес русская интеллигенция проявляла к культуре Востока.[14] В поисках ценностей, имеющих общечеловеческое значение, Н. К. Рерих, помимо русской философии, также изучал философию Востока, труды выдающихся мыслителей Индии — Рамакришны и Вивекананды, творчество Рабиндраната Тагора.
Знакомство с философской мыслью Востока нашло своё отражение в творчестве Н. К. Рериха. Если в ранних картинах художника определяющими сюжетами являлась древняя языческая Русь, красочные образы народного эпоса («Город строят», «Зловещие», «Заморские гости» и др.), то уже с середины 1905 года многие его картины и очерки были посвящены Индии («Лакшми», «Индийский путь», «Кришна», «Сны Индии» и др.). Древние культуры России и Индии, их общий источник, интересуют Рериха как художника и как ученого. В его исторической концепции важнейшее значение имеет соотношение временных категорий прошлого, настоящего и будущего. Он измеряет прошлое и настоящее будущим: «…когда зовем изучать прошлое, будем это делать лишь ради будущего».[15] «Из древних чудесных камней сложите ступени грядущего».[16]
С 1906 по 1918 года Николай Рерих является директором Школы Императорского Общества Поощрения Художеств, одновременно занимаясь преподавательской работой. С этого же времени художник постоянно участвует в зарубежных выставках. С его творчеством познакомились Париж, Венеция, Берлин, Рим, Брюссель, Вена, Лондон. Картины Рериха приобрели Римский национальный музей, Лувр и другие европейские музеи.
Примерно с 1906 года отмечается новый, более зрелый период в творчестве Рериха. Изменяется его подход к исторической теме: история, мифология, фольклор превращаются в источники, из которых художник черпает материал для метафорического изобразительного языка.[17] В его искусстве сочетаются реализм и символизм. В этот период усиливается поиск мастера в области цвета. Он почти отказывается от масла и переходит к темперной технике. Много экспериментирует с составом красок, использует метод накладывания одного красочного тона на другой. Самобытность и оригинальность искусства художника была отмечена художественной критикой. В России и Европе за период с 1907 по 1918 года было издано девять монографий и несколько десятков художественных журналов, посвященных творчеству Рериха.[18] Леонид Андреев образно назвал творимый художником мир — «Державой Рериха».[19]
В 1909 году Н. К. Рерих был избран академиком Российской Академии Художеств и членом Реймской Академии во Франции.
С 1910 года он возглавляет художественное объединение «Мир искусства», членами которого были А. Бенуа, Л.Бакст, И. Грабарь, В. Серов, К. Петров-Водкин, Б. Кустодиев, А. Остроумова-Лебедева, З. Серебрякова и др.
«Ангел Последний». 1912
«Величайший интуитивист века», по определению А. М. Горького, Н. К. Рерих в символических образах выразил накануне первой мировой войны свои тревожные предчувствия: картины «Пречистый град — врагам озлобление», «Ангел Последний», «Зарево», «Дела человеческие» и др. В них показана тема борьбы двух начал — света и тьмы, проходящая через все творчество художника, а также ответственность человека за свою судьбу и весь мир. Николай Рерих не только создаёт картины антивоенного характера, но и пишет статьи, посвящённые охране мира и культуры.[20]
В 1915 году Н. К. Рерих делает доклад Императору Николаю II и Великому князю Николаю Николаевичу (младшему) с призывом принять серьёзные государственные меры по всенародной охране культурных сокровищ.
В 1916 году из-за тяжёлой болезни лёгких Н. К. Рерих по настоянию врачей вместе с семьёй переезжает в Финляндию (Сердоболь), на побережье Ладожского озера. Близость к Петрограду позволяла заниматься делами Школы Общества Поощрения Художеств.
4 марта 1917 года, через месяц после Февральской революции, Максим Горький собрал у себя на квартире большую группу художников, писателей и артистов. Среди присутствовавших были Рерих, Александр Бенуа, Билибин, Добужинский, Петров-Водкин, Щуко, Шаляпин. На совещании избрали Комиссию по делам искусств. Её председателем назначили М. Горького, помощниками председателя — А. Бенуа и Н. Рериха. Комиссия занималась делами по развитию искусства в России и сохранению памятников старины.
Культурно-просветительская деятельность в Европе и Америке
После революционных событий 1917 года Финляндия закрыла границы с Россией, и Н. К. Рерих с семьёй оказался отрезанным от Родины.
«Песнь о Шамбале. Танг-ла». 1943 (Cudowne Góry Świata. Pieśń o Szambale.)
В 1919 году, получив приглашение из Швеции, Николай Рерих едет с выставками по странам Скандинавии. В том же году едет в Лондон, рассчитывая отправиться в Индию. Вместе с женой вступает в основанное Е. П. Блаватской Теософское общество.[21] Осенью того же года по приглашению С. П. Дягилева оформляет в Лондоне русские оперы на музыку М. П. Мусоргского и А. П. Бородина.
В 1920 году Н. К. Рериху приходит предложение от директора Чикагского института искусств организовать большое выставочное турне по 30 городам США. В числе 115 полотен художника экспонировались: «Сокровище ангелов» (1905), «Ангел последний» (1912), «Дочь викинга» (1917), «Зов солнца» (1918), «Экстаз» (1917), серии «Героика» и «Сны Востока» и др. Выставки имели большой успех. В Америке Рерихом были написаны серии картин «Санкта» (Святые), «Новая Мексика», «Сюита океана», «Мечты мудрости» и др.
В Америке Рерих заработал репутацию провидца, гуру и противника войны в особенности среди зажиточных людей, которые предоставляли ему средства и даже строили для него музеи, один из которых до сих пор стоит в Нью-Йорке.[22] За счет предоставленных средств Рерих среди прочего основывает корпорацию «Белуха», которая вела борьбу за приобретение горнодобывающей и земельной концессий в окрестностях горы Белухи на юго-западном Алтае.[23]. Также были основаны культурно-просветительские организации. В ноябре 1921 года в Нью-Йорке открылся Мастер-Институт объединённых искусств, главной целью которого было сближение народов через культуру и искусство. Определяя задачи Института, Рерих писал:
Искусство объединит человечество. Искусство едино и нераздельно. Искусство имеет много ветвей, но корень един… Каждый чувствует истину красоты. Для всех должны быть открыты врата священного источника. Свет искусства озарит бесчисленные сердца новой любовью. Сперва бессознательно придёт это чувство, но после оно очистит все человеческое сознание. Сколько молодых сердец ищут что-то прекрасное и истинное. Дайте же им это. Дайте искусство народу, куда оно принадлежит. (Рерих Н. К. Об искусстве)[24]
Почти одновременно с Институтом объединённых искусств в Чикаго было учреждено объединение художников «Cor Ardens» («Пылающие сердца»), а в 1922 году возник Международный культурный центр «Corona Mundi» («Венец Мира»). В ноябре 1923 года открылся нью-йоркский музей Николая Рериха, содержащий большую коллекцию картин художника.
Portret Mikołaja Rericha
Спиритические сеансы. «Автоматическое письмо»
В светской среде Петербурга было распространено увлечение спиритизмом,[25] и уже с 1900 годa Николай Рерих участвовал в спиритических опытах.[26][27] С весны 1920 года вся семья Рерихов была всецело поглощена спиритическими сеансами,[25] у них в доме часто устраивались спиритические сеансы, на которые приглашались друзья и высокопоставленные сановники.[27] Осваивался метод «автоматического письма»,[25] под которым в оккультно-мистической практике подразумевается контакт с некоторым духом, при котором сам человек находится в медитативно-полубессознательном состоянии, а карандаш пишет сам по себе, исполняя волю духа, вышедшего на «контакт».[27]
Непосредственные записи методом автоматического письма делал главным образом Н. К. Рерих, а отчасти и его сын Юрий.[28] Рерих сделал в трансе серию карандашных портретов, на которых изображены восточные Учителя — Будда, Лао-Цзы, Сестра Ориола, Учитель Рерихов Аллал-Минг и другие.[25] Статья Рериха «О свободе передвижения предметов искусства» дана автоматическим письмом.[27]
Вот как описывает В. А. Шибаев (впоследствии секретарь Рериха) их первый совместный спиритический сеанс:[25]
«Я был приглашен к художнику академику Н. К. Рериху вечером 2 июня 1920 года и, как обыкновенно, сидел с его сыном в комнате последнего, разговаривая о разных научных темах. Я не знал, что рядом Николай Константинович и его супруга вместе с младшим сыном занимались спиритическими опытами. Я также не знал, что они спрашивали своих руководителей позволить мне вступить в кружок. Но заручившись положительным ответом, меня попросили войти и сесть за столик. В комнате был полный свет, и я ясно видел, что всякая возможность обмана была исключена. Столик нервно вздрагивал и подскакивал, и когда его спросили, кто это (был условный стук: раз — да; два раза — нет; три раза — усиленное да), не Учителя ли, — то столик подскочил и ударил раз. Потом было последовательное сообщение букв. А именно, один из присутствующих называл в беспрерывном порядке алфавит и, когда буква была произнесена, то последовал стук. Так было собрано несколько фраз.»
О спиритических сеансах Рерихов известно также из их внутрисемейной переписки и дневниковых записей, где есть свидетельства того, что на сеансах со столом Рерихи вызывали души умерших людей.[27]
Во время спиритических сеансов «столоверчения», которые не были самоцелью,[25] Рерихи пытались установить контакт с Учителями (Махатмами), что, по их представлению, им удалось сделать со второй половины 1921 года.[28] Позже Рерихи стали запрещать своему окружению использовать спиритические сеансы, а для визуализации своих собеседников и для их слышания семье Рерихов уже не нужна была помощь стола.[27] Некоторые исследователи[25] [29] считают, что имели место реальные встречи Рерихов с Махатмами, действительное существование которых считается наукой недоказанным.[30] [31]
Droga na Kalję (Kailasz)
Центрально-азиатская экспедиция 1924-28 гг. Факты
Источники. Общая информация.
События первой Центральноазиатской экспедиции нашли отражение в дневниках Н. К. Рериха «Алтай-Гималаи» и Ю. Н. Рериха «По тропам Срединной Азии». В 1990-е годы были опубликованы дневники других участников Тибетского путешествия, в которых обращено внимание на особую «буддийскую миссию» экспедиции в Лхасу (Рябинин, Портнягин, Кордашевский).[32] В это же время были обнаружены материалы в Госархиве РФ, касающиеся деятельности Рерихов и их американских сотрудников в отношении концессий на Алтае в 1926-29 годах.[33] Имеется также ряд рассекреченых документов советской, английской и немецкой разведок о деятельности Рерихов в период экспедиции.[34] [35] [36]
2 декабря 1923 года Н. К. Рерих со своей семьёй прибывает из Америки в Индию. Маршрут экспедиции проходил через Сикким, Кашмир, Ладак, Китай (Синьцзян), Россию (с заездом в Москву), Сибирь, Алтай, Монголию, Тибет, по неизученным областям Трансгималаев. Экспедиция продолжалась с 1924 по 1928 год. Официально экспедиция была заявлена как американская.
Считается, что по уникальности маршрута и собранным материалам она по праву занимает особое место среди крупнейших экспедиций XX века. Были проведены археологические и этнографические исследования в неизученных частях Азии, найдены редкие манускрипты, собраны лингвистические материалы, произведения фольклора, сделаны описания местных обычаев, написаны книги («Сердце Азии», «Алтай — Гималаи»), создано около пятисот картин, на которых художник отобразил живописную панораму экспедиционного маршрута, начата серия полотен «Гималаи», созданы серии «Майтрея», «Сиккимский путь», «Его страна», «Учителя Востока» и др.[37][38][39]
Dar Światła i Ognia
Слияние буддизма с коммунизмом. Визит в Москву. «Махатма Ленин».
После октябрьской революции Рерих стоял в открытой оппозиции к Советской власти, писал обличительные статьи в эмигрантской прессе. Однако вскоре его взгляды неожиданно переменились, и большевики оказались в разряде идеологических союзников Рериха. Осенью 1924-го года он отправился из Америки в Европу, где посетил представительство СССР в Берлине, встретился с полпредом Н. Н. Крестинским и затем — с его помощником Г. А. Астаховым.[40]
Идеологическая близость к коммунизму проявилась у Рерихов в литературе. Монгольское издание «Общины» (1926), одной из книг Агни-Йоги, содержало частые упоминания о Ленине и проводились параллели между коммунистической общиной и буддийской. Впоследствии, когда Рерихи вновь отвернулись от коммунизма, все абзацы о Ленине были исключены из рижского переиздания книги в 1936 году.[41] Например, в параграфе 64 «Общины» 1936 года уже нет тех слов, которые были в издании 1926 года: «Появление Ленина примите как знак чуткости Космоса».[42]
В Хотане у Рерихов появилось знаменитое письмо Махатм для передачи Советскому правительству и ларец с гималайской землей на могилу «Махатмы Ленина». Все дары, включая несколько картин и «Общину» (1926), Рерих вручил лично наркому Чичерину в июне 1926 года, а тот передал их в Институт Ленина. Также в Хотане 5 октября 1925 года художник задумал картину «Гора Ленина», которая хранится сейчас в Нижегородском музее изобразительных искусств. На картине четко прорисован легко узнаваемый образ Ленина.[43] Позже Рерих переименовал картину в «Явление срока», однако в Москве она фигурировала под своим первоначальным названием, о чем в дарственной Рерих собственной рукой написал: «Гора Ленина».[40]
Гора Ленина высится конусом между двух крыльев белого хребта. Лама шепчет: «Ленин не был против истинного буддизма» [44]
Bitwa Niebieska
Предпринимательская деятельность. «Белуха». Визит на Алтай
В процессе подготовки экспедиции Рерихи совместно с американским бизнесменом Луисом Хоршем создали в Нью-Йорке две деловые корпорации — «Ур» и «Белуха», которые имели целью проводить широкое деловое предпринимательство на территории Советского Союза — в областях лесоводства, горнодобывающей промышленности, транспорта, строительства, сельского хозяйства и других.[45] В Москве американские сотрудники Рериха отстаивали интересы «Белухи» на приобретение концессий на Алтае, проводя встречи с чиновниками властных структур Б. Н. Мельниковым (Наркоминдел) и М. А. Трилиссером (ОГПУ).[46] Николай Рерих хотел добиться регистрации, в соответствии с советскими законами, корпорации «Белуха» для разработки месторождений.[47] Рерихи посетили Алтай с научно-разведывательной и этнографической экспедицией, проводя подбор мест под предполагаемые концессии и изучая возможность «организации в районе горы Белухи культурно-промышленного центра».[46]
Миссия в Тибет. «Глава западных буддистов»
Н. К. Рерих «Лхаса». 1947
Лхаса — город, в который экспедиция Н.Рериха не была допущена.
Первая Центральноазиатская экспедиция Н. К. Рериха проходила в несколько этапов. По прибытии в Монголию она переросла в самостоятельное Тибетское путешествие, известное теперь как Миссия Западных буддистов в Лхасу (1927-28гг.).[48] По своему характеру тибетская экспедиция являлась не просто художественно-археологической, но, по заявлению ее руководителя, Рериха, имела статус дипломатического посольства от имени «Союза Западных буддистов».[48] Своим окружением в экспедиции Рерих рассматривался в качестве «Западного Далай-ламы».[49] Однако в действительности в буддизм Рерих не обращался.
Во время семимесячной стоянки в Урге шла основательная подготовка к тибетскому походу.[50] Рерихи направили своим сотрудникам в Америку задание — изготовить орден «Будды Всепобеждающего», которым предполагалось наградить Далай-ламу. Эскиз для ордена нарисовал сам Рерих. Этот буддийский знак был заказан в лучшей мастерской Нью-Йорка, у потомственных ювелиров Тиффани. На фоне двойной ваджры выделялась рельефная золоченая фигура Манджушри с огненным мечом, а у его лотосовых стоп красовалась пятиконечная звезда.[50] Однако встреча с Далай-ламой не состоялась: осенью 1927 года экспедиция была задержана тибетскими властями на подступах к Лхасе и пять месяцев находилась в снежном плену высоко в горах на плато Чантанг,[51] где Рерих писал многочисленные письма тибетским властям, в том числе Далай-ламе, о том, как несправедливо встречено первое «буддийское посольство»:
«В нашей стране великой Америке даже самые тяжкие преступники получают условия жизни гораздо лучшие, нежели здесь, у вас, доброжелательное буддийское Посольство» (23.10.1927 Рерих пишет майору) [52]
«Ваше Святейшество! По избранию Буддийского Собора в Америке, я, как Глава Западных Буддистов, принял на себя поручение отправиться во главе первого Посольства Западных Буддистов, чтобы лично передать Вам Грамоту, Орден Будды Всепобеждающего» (28.10.1927 Рерих пишет Далай-ламе)[53]
«Все мы опасно больны; население, несмотря на нашу плату за продукты, не в состоянии их поставлять, и более двух третей каравана животных уже погибло. Эта жестокость противоречит Учению Благословенного Будды. <…> Теперь правительство Тибета жестоко оскорбило в лице нашей Миссии великую страну Америку и благородные намерения Западных Буддистов. Весть об этом громом пронесется по всему миру» (14.11.1927 Рерих пишет Далай-ламе)[54]
Экспедиция так и не была допущена в Лхасу и была вынуждена ценой неимоверных трудностей и потерь пробиваться в Индию.[48] По завершении экспедиции Рерих написал Буддистскому центру в Нью-Йорке письмо, в котором призывал отмежеваться от Далай-ламы и прервать с ним всяческие отношения.[55]
Kanczendzonga
Центрально-азиатская экспедиция. Версии и интерпретации
Существует несколько версий того, что являлось главной целью поездки Рерихов в Центрально-азиатскую экспедицию. Единства мнений нет, и идет информационная война между приверженцами различных версий.
Художественные и этнографические цели
Версия об исключительно художественных и этнографических целях центрально-азиатской экспедиции Рериха описана в работах Л. В. Шапошниковой[56] и П. Ф. Беликова,[37] который написал биографию Рериха в 1972 году, когда еще не были доступны дополнительные источники об экспедиции.[57]
Согласно этой версии возможность совершить научную экспедицию по Центральной Азии Рериху обеспечили продажа картин, гонорары за оформление театральных постановок, публикации многочисленных статей, доходы от деятельности американских общественных культурно-просветительских организаций.[37] Для подтверждения своей версии ее приверженцы апеллируют к словам самих Рерихов. Например, приводя слова Рериха: «Кроме художественных задач в нашей экспедиции мы имели в виду ознакомиться с положением памятников древностей Центральной Азии, наблюдать современное состояние религии, обычаев и отметить следы великого переселения народов. Эта последняя задача издавна была близка мне».
Что касается задержки экспедиции тибетскими властями на плато Чантанг, то в рамках рассматриваемой версии употребление Рерихом слов «Посольство», «Глава западных буддистов» объясняется исключительно дипломатической формой, не имеющей никакого специального содержания, а «содержание писем, которые направлялись Рерихами правителям Тибета, имели единственную цель — вырваться из опасного плена».[58]
Активную роль в распространении этой версии играет Международный центр Рерихов в Москве, ведя активную информационную войну против остальных версий.[59]
Выполнение агентурных заданий ОГПУ
Фотография с экспедиционного паспорта до Пекина, выданного китайским губернатором в Урумчи в 1926 году во время Центрально-Азиатской экспедиции Н. К. Рериха.
Версия о связи Рериха с ОГПУ была изложена Олегом Шишкиным в 1999 году в документальной повести «Битва за Гималаи», в которой он делает более 150 ссылок на документы различных архивов,[60] а также историком Максимом Дубаевым в монографии «Рерих», вышедшей в серии ЖЗЛ в 2003 году.[61] На основе теории О. Шишкина был написан целый ряд статей в СМИ[62] и книг, в том числе документально-историческая книга «Оккультные тайны НКВД и СС»[63] Антона Первушина, книга Игоря Минутко «Искушение учителя. Версия жизни и смерти Николая Рериха», а также сняты передачи и документальные фильмы, показанные по телеканалу «Культура» и «НТВ». В СМИ был опубликован ряд статей, авторы которых опровергают связь Рериха с ОГПУ.[34] [35] Однако версия Шишкина получила широкое распространение и используется как источник рядом профессиональных историков.[64] [65]
Согласно этой версии Николай Рерих был завербован ОГПУ и на деньги Советского Союза был отправлен в Америку с тем, чтобы способствовать экономическим и иным связям СССР. Вместе с завербованным советской разведкой американским бизнесменом Луисом Хоршем по кличке «Буддист», финансируемым Москвой, Рерихи организуют в Америке ряд компаний, в том числе и «Белуху». На деньги советской разведки была организована центрально-азиатская экспедиция, целью которой было свержение Далай-ламы XIII, добившегося в 1913 году независимости Тибета, и пригласившего для модернизации тибетской армии англичан. Это не устраивало Советские власти, поэтому был придуман план переворота в Тибете, с тем чтобы вызвать беспорядки и сместить неугодного СССР Далай-ламу XIII.
По мнению Шишкина одним из главных координаторов Тибетской миссии ОГПУ использовало Якова Блюмкина, который под видом буддийского монаха принимал участие в экспедиции. Однако миссия по свержению Далай-ламы потерпела фиаско, поскольку экспедиция вызвала подозрения не только у англичан, но и у Далай-ламы и его окружения. Впоследствии Блюмкина расстреляли, а Луис Хорш получил директиву от своего руководства разорить все учреждения Рериха в США, используя хранившиеся у него долговые обязательства, что и произошло во второй половине 1930-х годов.
Одним из доказательств участия Блюмкина в Центрально-Азиатской экспедиции Рериха Олег Шишкин считает фотографию с экспедиционного паспорта до Пекина, выданного китайским губернатором в Урумчи в 1926 году. В документальной повести Шишкина на этой фотографии первый слева лама с галстуком — Яков Блюмкин.[66] По мнению заместителя генерального директора Музея имени Н. К. Рериха А. В. Стеценко на фотографии изображен ладакец Рамзана, а не Блюмкин.[67]
Историк М. Л. Дубаев в своем исследовании[61] не ссылается на работы О.Шишкина, но также как и он считает, что Рерих был связан с ОГПУ и проводил экспедицию не без помощи Советов.[68] Исследователь Росов также отмечает, что во время экспедиции у Рериха «установились дружеские отношения с заместителем председателя ОГПУ Михаилом Абрамовичем Трилиссером»[69], а «экспедиция была в полном согласии с Красной Москвой — при каждом удобном случае Рерих выказывал лояльность Советам и даже сотрудничал с ними»[70]
Дубаев пишет, что Рерих проводил встречи с руководством ОГПУ,[71] а полпред П. Н. Никифоров, например, по началу даже не знал, что «художник находится в Урге по заданию советского правительства».[72] Отличным от Шишкина способом Дубаев описывает роль Я.Г. Блюмкина в экспедиции Н.К. Рериха:[68] «Неожиданно советский торгпред стал убеждать Н.К. Рериха как можно скорее покинуть Монголию, так как получил указание задержать экспедицию до прибытия из Москвы Я.Г. Блюмкина, а это могло означать только одно — арест Николая Константиновича»[73]
Oirot Burhan
Политические цели. Строительство «Новой Страны»
Версия предложена В. А. Росовым, который защитил по ней докторскую диссертацию.[74] Росов указал, что свое исследование провел, чтобы противостоять хаосу «интеллектуальных мародеров» типа О.Шишкина и А.Первушина, выставляющих Рерихов в ложном свете.[75] Согласно версии Росова, проанализировавшего Тибетскую и Маньчжурскую экспедиции, Рерих был вовлечен в большую политику, пытаясь осуществить утопическую мечту о «Новой Стране».
По утверждению Росова на встречах осенью 1924-го года Николая Рериха с Н. Н. Крестинским и Г. А. Астаховым в представительстве СССР в Берлине вырабатывался общий план «Единой Азии», главный тезис которого состоял в том, чтобы в государственном масштабе объединить учение буддизма с коммунистической идеологией.[40] Мировой план Рериха содержал в себе идею создания Новой Страны на просторах Азии. План строительства монголо-сибирского государства со столицей в Звенигороде на Алтае, основывался на культе Майтрейи.[41] Понятия Шамбалы и Майтрейи Рерихи напрямую связали с коммунистическими идеалами. «Шествие коммунизма нужно крепко сплести с именем Майтрейи». Таким образом закладывалось начало нового религиозного движения в Азии.[76]
По поводу визита в Лхасу Росов зявляет, что от имени западных буддистов художник намеревался предложить владыке Тибета, Далай-ламе XIII, союз для покровительства буддийскому миру.[77] Росов предполагает, что главным пунктом запланированных переговоров Рериха с Далай-ламой должен был быть тезис о слиянии буддизма и коммунизма.[50] Поскольку назревала необходимость реформирования буддизма в Азии, Н. К. Рерих намеревался учредить «Орден Будды Всепобеждающего» и договориться с Далай-ламой о самостоятельной параллельной ветви Западных буддистов. Это был бы завершающий шаг перед тем как приступить к созданию независимого государства, названного условно «Новой Страной». В этом, по мнению Росова, состоял Мировой План Рерихов, задуманный для того, чтобы перекроить карту Восточной Сибири и Дальнего Востока.[78] Однако из-за противодействия англичан Рерихам не удалось достичь столицы Тибета и встретиться с Далай-ламой,[79] буддийский поход на просторы Сибири и в монгольские степи был отложен, Мировой План претерпел изменения, и последовавшая Маньчжурская экспедиция сделалась необходимой и главной его частью.[78]
В. А. Росов является завотделом «Наследие Рерихов» Государственного музея Востока, где версия Рериха как политика была принята и, в частности, публикуется в брошюрах, издаваемых музеем.[80]
Wielki Jeździec – Władca Białowodzia (Graduszczyj Szambły)
Поиск Шамбалы
По одной из версий Рерихи отправились в центрально-азиатскую экспедицию, чтобы найти Шамбалу, а не изучать растения, этнологию и языки.[81] Предполагается также, что миссией Рериха было возвращение в Шамбалу таинственного камня чинтамани (санскр. «драгоценность, исполняющая желания»), вверенного ему Лигой Наций. Члены экспедиции были уверены, что Алтай — великий духовный центр, неким образом связанный с Шамбалой.
Предполагается, что Рериха на поиски Шамбалы вдохновил перевод «Путеводителя по Шамбале», написанного в середине XVIII века Третьим Панчен-ламой (1738—1780). Там описывалось, что путешествие в Шамбалу представляет собой внутренний духовный поиск. Однако это объяснение не удержало Рерихов от попыток достичь Шамбалы, попросту добравшись туда пешком или верхом.[81]
Лама, мы знаем величие Шамбалы. Мы знаем, что это неописуемое царство реально. Но мы также знаем о реальности земной Шамбалы. <..> Мы знаем рассказы о бурятском ламе, о том, как он был проведён через очень узкий тайный ход. Мы знаем, что другой пришедший видел караван горцев с солью из озёр на самой границе Шамбалы. Более того, мы сами видели белый пограничный столб одной из трёх границ Шамбалы.[82]
В работе «Шамбала: в поисках новой эры» (1930) Рерих описал Шамбалу как святой город к северу от Индии, где его правитель проповедует учения Будды Майтреи ради вселенского мира. Рерих также намекал на сходство между Шамбалой и Туле — страной, скрытой на Северном полюсе, которая вдохновила немцев на поиски тайной земли. Он также упомянул о связи Шамбалы с подземным городом Агарти, в который можно попасть через подземный тоннель под Гималаями.[81]
Институт Гималайских исследований «Урусвати»
Институт Гималайских исследований «Урусвати»
Обширный научный материал, собранный Рерихами во время экспедиции, требовал систематизации и обработки, и по окончании экспедиции в июле 1928 года в Западных Гималаях, в долине Кулу Н. К. Рерих основывает Институт Гималайских исследований «Урусвати», что в переводе с санскрита означает «Свет Утренней звезды». Здесь же, в долине Кулу, пройдёт последний период жизни художника. Директором Института становится Юрий Рерих, старший сын Николая Рериха, учёный-востоковед с мировым именем. Он же руководил этнолого-лингвистическими исследованиями и разведкой археологических памятников. В институте работали медицинская, зоологическая, ботаническая, биохимическая и многие другие лаборатории. Проводилась большая работа в области лингвистики и филологии Востока. Собирались и переводились на европейские языки редчайшие письменные источники многовековой давности, изучались полузабытые наречия. Приглашённые специалисты и временные сотрудники собирали ботанические и зоологические коллекции.[83][84]
Семья Рерихов (долина Кулу, Индия)
С институтом сотрудничали десятки научных учреждений Европы, Америки и Азии. Научные материалы он посылал в Мичиганский университет, Нью-Йоркский ботанический сад, Пенджабский университет, Парижский музей естественной истории, Гарвардский университет в Кембридже, Ботанический сад Академии наук СССР. Академик Н. И. Вавилов, известный советский ботаник и генетик, обращался в институт «Урусвати» за научной информацией, а также получал оттуда семена для своей уникальной ботанической коллекции. Сотрудничали с институтом и такие выдающиеся учёные как Альберт Эйнштейн, Л. де Бройль, Роберт Милликен, Свен Гедин и др. С 1931 года при институте издавался ежегодник, в котором публиковались результаты научной деятельности его сотрудников. В научных и периодических изданиях Азии, Европы и Америки выходили статьи по специальным вопросам, разрабатывающимся в «Урусвати».[85]
Dobra Trawa – Wasilisa
Маньчжурская экспедиция
Рерих разделял распространенные среди русской интеллигенции начала XX века идеи евразийской роли России и панмонголизма, и проанализировав тенденции мировой политики и собранные в Центральноазиатской экспедиции пророчества, приходит к выводу, что середина 1930-х годов может ознаменоваться разворачиванием процесса «единения Азии», который начнется с Монголии, Маньчжурии, северного Китая и южной и юго-восточной Сибири.[80] Желая по возможности принять участие в этом процессе, он организует через американский Сельскохозяйственный Департамент долгосрочную экспедицию в Маньчжурию и северный Китай.[80] В 1930 году Рерих подружился с Г. Э. Уоллесом, который, став министром сельского хозяйства в администрации Франклина Рузвельта, отправил Рериха в экспедицию с целью сбора семян растений, предотвращающих разрушение плодоносных слоёв почвы.[22]
Экспедиция была организована в 1934—1935 годах и состояла из двух частей. Первый маршрут включал Хинганский хребет и Баргинское плато (1934), второй — пустыни Гоби, Ордос и Алашань (1935). Эти маршруты проходили по территории Внутренней Монголии, расположенной в северной и северо-восточной части современного Китая. Художник написал много этюдов, проводил археологические исследования, собирал материалы по лингвистике и фольклору. Рерих в течение 17 месяцев написал 222 очерка для «Листов дневника», которые отражают экспедиционную работу, затрагивают научные и философские темы.[86] В результате экспедиции было найдено около 300 видов засухоустойчивых трав, собраны лекарственные растения. В Америку было направлено 2000 посылок семян. Министр сельского хозяйства Генри Уоллес, инициировавший экспедицию, впоследствии сообщил, что почти все найденные семена обладают либо низкой ценностью, либо вообще ей не обладают.[87]
Однако во время экспедиции Рерих, игнорируя по большей части порученную ему миссию, погрузился в азиатскую политику, тщетно побуждая буддийские массы к революции.[22] Первая деловая встреча Рериха после отъезда из США в экспедицию была в Японии с военным министром Хаяси Сэндзюро, и целью встречи было исследование возможностей создания нового государства на северо-востоке Азии.[88] Во время экспедиции Рерих и его сын Юрий не только формально сотрудничали с эмигрантскими организациями, такими как Военно-Монархический Союз, Военно-Казачий Союз, Легитимисты, но и предпринимали конкретные шаги, например, оказывали финансовую помощь Сибирскому Казачьему войску и купили газету «Русское Слово» для Российского Общевоинского Союза.[89]
Miejsce święte
Рерих вел самую активную деятельность среди многочисленной русской эмиграции, став заметным культурным лидером. Это вызвало недовольство властей США, от чьего имени и на чьи средства проводилась экспедиция.[90] Также это привлекло внимание белогвардейской контрразведки, которая, установив факт посещения Рерихом Москвы и его теософские увлечения, раздула скандал в прессе.[90] Японские власти, поддержанные прояпонскими кругами, были недовольны работой Рериха по объединению эмиграции на Дальнем Востоке и провели кампанию в харбинской прессе по дискредитации культурной миссии Рериха.[91] Японская цензура арестовала весь тираж отпечатанной в типографии книги Н. К. Рериха «Священный дозор».[92] После публикации скандальной статьи в газете «Чикаго Трибьюн» в июне 1935 года, где сообщалось о военных приготовлениях экспедиции у границ Монголии, министр Уоллес прервал отношения с Рерихами, поскольку они могли испортить ему репутацию в глазах избирателей.[93]
Экспедиция была досрочно прекращена в Шанхае 21 сентября 1935 года.[86] Лишение поддержки со стороны Г. Уоллеса и бизнесмена Л. Хорша в конце 1935 года привело к разрушению деятельности всех рериховских учреждений в США.[90]
Ałtaj
Więcej w rosyjskiej Wikipedii i rosyjskim internecie łącznie ze wspaniałymi galeriami jego malarstwa: Wikipedia Rosja